Список лауреатов и во многом совпадающая с ним двадцатка профессионального рейтинга, показывают, что фильмов, не попавших в фавориты, но стоящих разговора, мало. Надеюсь, я не пропустила чего-то важного.
Начну рассказ, как всегда с призеров, тем более что Гран-при и первое место профессионального рейтинга взял и мой главный фаворит - фильм Дмитрия Геллера «Алешенька» - смешной, безумный и страшный одновременно. Дима снова работает со своим братом Владимиром Геллером как сценаристом и это отличный тандем, сохраняющий свойственную Диме загадочность и моменты странностей, из-за которых кино хочется пересматривать, а вместе с тем строя сложную, но в целом ясную структуру, так что сюжет «Алешеньки» с его многочисленными побочными линиями можно пересказать. Причем источники в этом сюжете настолько разные, что удивительно, как их удалось связать в один узел. Наивная фантастика: малыши-гуманоиды играют на далекой планете в бадминтон, пока одного из них сердитая мама не зовет срочно домой. И он грустно садится на свою летающую тарелку, как на велик. Шпионская линия про американский самолет, в 1960-м сбитый в районе Свердловска. Сказочная линия про подземных жителей Урала: полуголую Хозяйку медной горы в кокошнике, бабку с черным лицом и змея с головой деда, над которыми разворачиваются события. И главный – знаменитый уфологический миф 1996-го года, а может и реальность – про найденного на Урале гуманоида, названного Алешенькой, «кыштымского карлика», которого усыновила бездетная женщина. А вокруг – родные для братьев Геллеров уральские виды и жители.
Документальное, сказочное и фантастическое соединяется: малыш-гуманоид, срезая путь, чтобы мама не ругалась, пролетает над землей, работяга из Кыштыма ворует электропровода на металл и удар электричества случайно сбивает летающую тарелку, малыша выхаживает и называет Алешенькой бездетная жена работяги, так что инопланетянин живет в Кыштыме, говоря на своем языке только «пи-пи-пи», пока его летающая тарелка из глубины земли пробирается к хозяину. Неожиданных деталей в этом сюжете множество, но самым сильным в фильме мне кажется все, что связано с Уралом и людьми, которые тут живут. Геллер дает понять, что это кино продолжает уральский цикл после «Хозяйки медной горы», даже цитирует его, вставляя в телепередачу хоровое пение «Рябины» страшными девами в кокошниках. Как всегда, с Димой работает его жена, удивительная художница Анна Карпова, она сохраняет и даже усугубляет экспрессионистскую манеру «Хозяйки» - корявую, мрачную, безумную, с отсылом к искусству арт-брют. Ему особенно подходит то неуклюжее движение марионеток, которого добивается Дима в анимации. Темнолицые герои лагерных и заводских мест делают фильм страшноватым, от них все время ждешь насилия, и в то же время, когда смотришь в их прозрачные светлые остановившиеся глаза, невольно вспоминаешь из Венечки Ерофеева: «Зато у моего народа – какие глаза! Они постоянно навыкате, но – никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла – но зато какая мощь!». Внутри этого мира появление трогательного беленького Алешеньки, который и правда ведет себя как ребенок: тянет ручки и шлепает по мытому полу в маминых тапках, - похож на случайное включение в хоррор кусочка из детской книжки. И еще одна удивительная вещь: в фильме вроде бы есть текст, но практически нет разговоров: только обрывки речи из телевизора, мычание, бормотание, восклицания, разве что чтение на ночь, похожее на радиопередачу - это косноязычный, безъязыкий мир, что усиливает ощущение его непознаваемости и опасности. Единственные внятные разговоры в «Алешеньке» – у малыша с его инопланетной мамой на неведомом языке. И после премьеры фильма их «пи-пи-пи», как пароль, до сих пор повторяют все участники фестиваля.