Вы из Екатеринбурга?

Я родилась на Украине, но у меня отец военный, и я везде поездила - мы на границе с Финляндией жили, потом в Хабаровске, почти на границе с Китаем, потом родители переехали на север, в Ханты-Мансийский округ, город Пыть-Ях. Я с детства рисовала, а потом стала задумываться, куда поехать, и до Москвы очень далеко было и дорого. Я узнала про кафедру анимации на Урале в Архитектурной академии, мне кажется, для многих ребят, у которых нет денег или возможностей поехать в Питер или Москву, Екб – прямо спасительный пункт. И школа та же, традиции все русской школы там.

Я знаю, что на вашей кафедре в Екатеринбурге диплом защищают не с фильмом, а с разработкой проекта. А потом некоторых с этими проектами берут студии. Вы что делали?

У меня была адаптация книги Петрушевской "Девушка-нос", но я поняла, что никто меня не ждет с распростертыми объятиями и ушла в рекламу работать. На самом деле, я не верила в то, что я могу делать кино. Мне говорили: режиссер — это не твое. Надо было зарабатывать деньги и жить на что-то, были коммерческие заказы, в общем, такая примитивная работа. Я общалась с Наташей Чернышовой, которая закончила раньше меня и потом училась в Пудриере и, конечно, сразу тоже захотела в Пудриер. Я когда закончила институт, сразу же отправила заявку в Пудриер и еще на курсы Союзмультфильма в Москве. По поводу курсов мне вообще ничего не ответили, а в Пудриер я в первый раз не поступила, но мне Лоран написал: если хочешь, давай по скайпу созвонимся, посмотрим твои работы. В Пудриере два руководителя: Лоран - это художественный директор, а Анник - финансовый и технический директор. Лоран посмотрел портфолио, позвонил по скайпу, я с ним на очень-очень плохом французском поговорила, он мне сказал: «Не сдавайся, давай, мне очень понравились твои работы». Он, наверное, первый человек, который меня поддержал, намекнул, что я могу заниматься режиссурой. Я взбодрилась и через год поступила, это было в шестнадцатом году. До этого два года я работала в рекламе, у меня было по три работы в одно и то же время, я делала анимацию на фильмах за копейки, просто по фану, плюс у меня была реклама, плюс анимация игр, в общем, я делала все, и по выходным я ходила к ребятам в компанию «Светлые истории», они мне дали там каморку, и я сидела, рисовала, экспериментировала. Но так нельзя, потому что ты просто распыляешься. И в Пудриер когда я поступила, жизнь поменялась сразу.

Екатеринбургский шоурил Юлии Войтовой

А когда вы туда поступали, по-французски говорили?

Я пошла на курсы перед тем, как поступать в первый раз, где-то в течении двух лет я учила французский, и думала, что я неплохо говорю, а когда я приехала проходить собеседование на французском, поняла, что не понимаю ничего. Но они так медленно со мной говорили, что я все поняла. Мне кажется, фишка Пудриера в том, что они в тебя сразу верят. Тебе не надо никому ничего доказывать, ты приезжаешь, а они тебе говорят: «Мы тебя выбрали, ты – режиссер, вот твои коллеги». Со всеми так, в этом тоже разница между российской и французской школой: в российской всегда есть кто-то, кому верят больше. А во Франции такого нет, не важно, где ты работал до этого. Вот у нас девочка работала на Cartoon Saloon на полном метре, который на Оскар номинировался, мы с ней равны, никакого различия в школе между нами не делали. И мне, кажется, это тоже помогает, нет системы оценок, атмосфера доверия и тебе разрешают все. Только режиссерскую работу тебя учат правильно, грамотно делать. Плюс ты должен сам строить свой планинг: ты делаешь таблицу в Экселе, они учат распоряжаться временем.

Задание первого семестра:
заставка для театрального фестиваля в Волансе

Меня поразило, что, оказывается, там вы были обязаны каждую неделю ходить в театр, смотреть выставки…

Да, это было очень круто, даже иногда мне этого не хватает сейчас. Я сейчас купила абонемент, чтобы заставлять себя смотреть кино, потому что в Пудриере мы даже не задумывались, знали, что каждую неделю идем в кино. Мы смотрели фестивальные фильмы с Локарно, с Берлинале… А потом обязательно все вместе по кругу обсуждали, каждый говорил свое мнение и в конце Анник с Лораном тоже свое мнение говорили, они ходили тоже с нами. Да, там растешь быстро. За два года делаешь такой объем работ, который я не делала, наверное, за шесть лет в академии.

Какие у вас были работы, пока вы были в Пудриере?

Самый первый триместр, была дикая солянка: приезжает какой-нибудь профессионал, и он дает задание. И это может быть: сделать сториборд, сделать аниматик на какую-нибудь тему… Один раз нам дали аудиотекст, и ты должен это придумать под этот текст раскадровку и сделать аниматик, а в конце недели мы смотрели откуда этот текст, и было смешно сопоставить. Потом со сценаристом мы работали, очень много было интересных заданий, мы смотрели, например, кусок мультфильма, и нужно было закончить его. Придумать аниматик, или придумать как закончить. И потом мы смотрели оригинал, и тоже было классно смотреть, кто попал, кто не попал.

Приезжала Патрисия Вайо, гениальная сценаристка, она нарасхват, с ней за полгода надо рандеву назначать, а в Пудриере она на второй год с нами почти месяц провела. Она тебя провоцирует, твою идею она потрошит, она тебе предлагает варианты, референсы, присылает на почту, что посмотреть… Человек-машина просто. И она погружается в фильм, ей интересно помочь, она не будет тебя критиковать, она будет искать выходы. Дюдок де Вит заезжал, Гил Алкабец, он любит приезжать, он тоже очень классный. Жозе Мигель Рибейро, он из Португалии, очень классный режиссер, очень разносторонний, очень глубокий и тактичный, человек, который пытался найти к каждому подход. А нас было десять, все абсолютно разные. Классно, что все эти профессионалы, они работают над своими фильмами, не сидят, не преподают круглый год. Они с уважением относятся к тебе, потому что понимают, что через год ты будешь их коллегой. Они относятся к тебе на равных. Этого не хватает в России, потому что в России педагоги преподают все время и не делают свое кино. Мне кажется круто, когда мастера могут приехать, мастер-класс дать и уехать. В Пудриере же нет педагогов, только Лоран и Анник все время, а педагоги временно приезжают.

Какой был первый готовый фильм во время учебы?

Минутный фильм – первое задание, когда ты делаешь фильм, а не просто упражнение или какую-то заставку. И его ты обязан сделать по теме. Тема была - «Непогода». Это может быть метафора, конечно. У меня была просто игра с парадоксом, что писателю нравится дождь, это как бы его вдохновение, а девочка это не всекла, она пытается ему помочь, то есть у них на этом строится конфликт. Я сделала этот фильм очень быстро, нам дают на подготовку месяц на сценарий и аниматик, месяц на анимацию и неделю на постпродакшн.

У вас такая выразительная бумажная перекладка. Вы раньше тоже в этой технике работали?

Я думала, что я приеду в Пудриер, и я буду делать в ТВ-paint анимацию, потому что я раньше работала на компьютере, и когда я увидела, что в школе есть оборудование, планшеты, я такая: «Класс, буду делать на компах». А потом поднялась на второй этаж, и там просто рай: есть оборудование, свет, DragonFrame, бери-не хочу, экспериментируй, и для моей перекладки есть большие столы в темном помещении, ты можешь делать песком, ты можешь делать кукол, там есть специальная мастерская с инструментами, и огромное пространство, где можно построить декорации… У меня одногруппница строила декорацию церкви огромную. Ты можешь все. И тебе, конечно, хочется это делать, потому что на компьютере можно и дома порисовать. Мои одногруппники меня вдохновили. У меня была одногруппница Женис, она делает офигенную перекладку, в «Добытчице» ее концепт, первые тесты она сделала из бумаги, а потом они все сделали на компе. А вторая у меня одногруппница, Ваяна, работала маслом по стеклу и она чувствует цвет очень круто. И я думаю: «попробую масляной пастелью по бумаге», мне нравилось рисовать ею скетчи, и захотелось выпендриться. Я хотела прям каждую картинку рисовать пастелью, но поняла, что тогда не закончу никогда. Так что я решила, что буду делать перекладку, просто красить детальки пастелью. И какие-то вещи пошли быстрее. Потом я нашла кальку толстую, она более скользкая чем бумага, и более хрупкая, мне понравилось, как пастель на нее ложится. Так у меня пошла эта техника, которая, можно сказать, просто микс из пастели и кусочков бумаги. Я весь аниматик рисовала в TVPaint, а потом все делала на столе, под камерой, мне нравилось экспериментировать с движением. Допустим, я знала, что девочка заходит в кадр, и ей нужно отреагировать на ситуацию: она видит, что человек печатает. Я это в аниматике не разыгрывала и был кайф – придумать, как это на месте разыграть на очень тонких движениях. Техника такая – на компоновках, жесткий тайминг и мало фаз. Когда ты берешь такую технику, ты должен понимать какие акценты ты ставишь. И я работала на акцентах, часто у меня, например, даже не 12, а 8 иногда 6 кадров в секунду, достаточно мало картинок, грубо говоря. Но это не заметно, потому что есть пауза. Или на монтаже можно много сделать.

Процесс съемок фильма «LE NUAGE»

То есть, это импровизация, в сущности.

Это очень прагматичная и продуманная импровизация. Работа на аниматике была большая, а на столе – это просто творчество уже, кайф. Я всегда делаю большой аниматик со звуком, проверяю его на людях, отсылаю русским друзьям-режиссерам, кого я знаю, чтобы они покритиковали, всем французам, чтобы они похвалили…

Смешно звучит: русские чтобы покритиковали, а французы чтобы похвалили.

Да, потому что французы не критикуют, но они могут много сказать по ощущениям. по атмосфере… Они не хотят вторгаться в твое видение. Если ты придешь и скажешь: «Вот в этом моменте я сомневаюсь, как вы думаете?», они могут тебе накидать идей, а русские говорят: «Это не работает вообще, вот смотри как будет работать, делай так». Это два мира полярных, Франция и Россия, в плане работы, в плане отношения к режиссуре.

Получается, что в Пудриере целая цепочка русских режиссеров учились один за другим и все вы как-то связаны?

Да. Во Францию, когда приезжаешь, конечно, ты знаешь русских режиссеров, ты к ним стремишься. Зоя Трофимова, которая работает на Folimage, мы с ней там сразу познакомились, общались, она классный художник. Зоя уже как француженка, она там живет, потом, естественно, Женя Бойцов с Юлей Ароновой приезжали, я прям фанат ее фильмов, Макс Литвинов, конечно, Надя Мира. Олесю Щукину я хотела себе сразу в крестные на дипломный фильм позвать, я обожаю ее «Слон и велосипед» и как она работает с персонажами, мне показалось, мы близки по духу.

А, у вас есть такой типа худрук диплома?

Да, называется это крестная мать или крестный отец. То есть это человек, который приезжает к тебе, и вы устраиваете брейнсторм, ты показываешь ему свой фильм, он тебе советы дает в течении одного-двух дней. Это может быть даже знаменитость. На этапе, когда тебе нужно заканчивать аниматик, хорошо его проверить на ком-то авторитетном, кому ты доверяешь. И многие выбирают известных людей, кто-то выбирает сценаристов, все смотрят, кто может им помочь. И Лоран советует, он же тебя немножко знает. А я сразу на Олесю подумала, мне хотелось, чтобы именно она приехала. И мы с ней много общались. Она потом мне постоянно звонила: «Присылай, что есть», то есть все время поддерживала. И Женя Бойцов тоже поддерживал и помогал, а потом еще поработал на моем фильме компоузером, на компьютере мне там какие-то места подтянул, то есть как постпродакшен мне сделал.

У вас была очередность такая: училась сначала Олеся, потом Наташа Чернышова, потом Женя Бойцов и потом Макс Литвинов, которого вы успели застать?

Да, потом я, и все пока что. Я надеюсь, возобновится эта русская история, потому что на самом деле Пудриер любит русских, и идея Пудриера добавлять иностранцев очень крутая, потому что у каждого иностранца – свое видение анимации. И в Пудриере любят набрать трех-четырех из разных концов света, сейчас там мальчик из Индии учится, девочка из Мексики, и это очень классно работает, мы же все там общаемся, обмениваемся идеями, и ты открываешь для себя какие-то другие способы рассказать историю через анимацию. Это просто мозг открывает. Ты был таким ограниченным, ты все критиковал, я на фестивале в Суздале видела, что в России студенты такие радикалы, они все критикуют. Мне смешно, я себя прежнюю узнаю. Я понимаю их логику, но они при этом ничего не делают, потому что боятся, что, если они сделают такое же говно, и на них волна выльется. Во Франции поэтому и не критикуют, что кино — это очень субъективно. Человек может сделать плохое кино, а потом хорошее, мы не роботы. Есть люди, которые стремятся все время вверх, вот Река Бучи говорила, что у нее такой постоянно прессинг, что все ждут от нее шедевров. А у человека может быть провал, а потом подъем, это нормально.

Недельное упражнение 2-го года — маленький музыкальный фильм.
Совместная работа со студентами Лионской консерватории

А вы во время учебы ездите на фестивали?

Да-да, это обязательно, это входит в программу школы. Это единственная школа во Франции, которая оплачивает жилье и еще аккредитацию. В Clermont-Ferrand обязательно, на три дня, и потом в Анси на всю неделю. Школа бронирует за год отель, и мы едем…

Просто чтобы вы смотрели разное кино?

Смотрели, ходили на питчинги тоже, там же не только показы, там же еще защиты проектов, можно же потом подать проект в Анси, ты выиграешь какой-нибудь грант, туда же приезжают компании, набирают себе аниматоров, художников, там и работу можно найти, найти людей, с кем пообщаться. Есть еще чат в Анси, где можно написать режиссеру, допустим: «Давайте увидимся, познакомимся». Школе же интересно, чтобы мы работали после выпуска, это идет на благо школы, Анник же потом пишет отчет, что вот десять выпустилось, столько-то работает режиссерами. И поэтому много продюсеров приезжают в школу на дипломный просмотр в конце учебного года, и ты можешь пообщаться на тему личного проекта или на тему вообще своих планов. Им интересно, они ищут свежую кровь, вот так нас нашел продюсер, когда на третий триместр в Пудриере после минутного фильма мы делали проект детского сериала.

Именно проект, для продюсеров? Не фильм?

Да. Один месяц мы делаем проект-адаптацию по книжке: пишешь сценарий, рисуешь пару картинок, а потом ты можешь сделать оригинальный проект сериала. Это фактически профессиональный питчинг, на показ приезжают шестьдесят человек, представители France tele, ARTE, Canal+. Пудриер этим славится, многие хотят попасть туда, чтобы понять, что такое работа режиссера - не только создание фильма, но и понимание индустрии в целом. Разбивается группа на три-четыре команды, нас было трое, мы сделали и представили проект такого абсурдного сериала про маленькую гору. И на показе был продюсер, который заинтересовался сразу этим проектом, он нас ждал, когда мы созреем работать с ним. В России ты выходишь из института, и ты больше никого не интересуешь. Может это и хорошо, что ты сам бьешься, но во Франции школа начинает о тебе заботиться, она ищет проекты даже иногда. Многие студенты потом делают TED-заставки, заставки на маленькие фестивали во Франции, и я считаю, что это здорово.

А после сериала, сразу дипломный фильм?

Потом каникулы, возвращаемся в школу, второй год начинается – все, начинается твой дипломный фильм. Сентябрь – ты должен написать сценарий, но в октябре-ноябре у тебя нет времени на твой фильм, потому что мы делаем минутный фильм для детей, это заказ телевидения, и нам попалась тема такая сложная, про инвалидность, а заказ был – комедия. Как бы палку не перегнуть.

На все про все месяц был. И у нас многие начали слетать морально. Ты должен сделать фильм минутный за месяц, и плюс у многих не было идей на дипломный фильм. А в декабре уже приезжают ARTE, Canal+, два представителя каналов, и они покупают два фильма Пудриера, чтобы их показать. И ты должен их презентовать. То есть, весь декабрь уходит на то, чтобы приготовить досье. Ты сидишь, пишешь, картинки рисуешь, но это не фильм, это работа вникуда, просто чтобы доказать, что его нужно купить. На сам фильм остается очень мало времени. Поэтому в школе говорят: думайте летом, что вы хотите сделать. Я думала летом: «О, у меня есть идея», пришла в школу и только начала ее обсуждать со всеми, как сразу все поменяла, потому что она не пошла. У нас были люди, у которых даже были разработки сценария, и они кардинально меняли историю. Были люди, которые поменяли технику: они хотели делать стоп-моушн, поняли, что не потянут, перешли в TVPaint. И надо принимать решение, потому что ты должен закончить в июле. Это просто гонка.

Откуда взялась идея про массаж?

Вообще, у меня было такое ощущение, что пловчиха – это я, потому что я очень устала морально и физически. Я ходила на массаж, когда я ездила отдыхать, действительно я встретила такого врача-остеопата и мы с ним разговаривали. Он сам по фактуре, как огромная гора, у него были такие ручищи, он меня просто вдохновил графически на персонажа-массажиста. Но я не сразу его внедрила в фильм, потому что идея сначала была с пловчихой и фотографом: фотограф, который ее фотографирует, когда она прыгает, а когда она сломалась, он не хочет ее фотографировать. Такая была первая идея сломанных отношений. А потом мне захотелось придумать, что наоборот: она сломалась и кто-то ее лечит. И сразу же у меня пошла вот эта идея с техникой, что можно прикольно сделать, что у нее тело мнется, а он ее выпрямляет. Я на этом застряла надолго, потому что мне так нравилось с этим играться. Я думала так: «Еще время есть, а потом начну искать концовку. И найду конечно, ничего не случится». И потом времени не осталось просто. У меня был стресс, у меня было очень много блокнотов, я как детектив пыталась придумать, как этот разрулить, проблема в том, что надо сделать фильм на четыре минуты, и ты не имеешь права сделать больше. У меня была идея другая немножко, но по таймингу я не вписывалась. А если не успеешь закончить анимацию к просмотру, то опозоришься, будешь первым русским, который покажет незаконченный фильм. Давление, кстати, большое в Пудриере, когда ты приезжаешь из России: все ждут от тебя сразу уровня Наташи Чернышовой, там все такие: ой, еще один русский, ты пополнишь этих гениальных русских… И ты не можешь их подвести. На самом деле это давление в голове, ты пытаешься об этом не думать, но все равно я бьюсь головой об стену, ищу-ищу-ищу, но уже опаздываю по анимации, я же знаю, сколько я в день делаю, а школа закрывается в восемь, и все.

То есть ты не можешь всю ночь сидеть, как у нас это любят?

Нет. Причем эту технику я не могу домой взять, я должна работать в школе. И я посчитала по дням и поняла, что, у меня есть еще неделя на поиски, или я не закончу анимацию. И отсюда вышел твист с теннисисткой.

А расскажите чуть подробнее, о том, что связано с технологией, там страшно интересно соединяется именно бумажная часть с живописной.

Я фиксирую камеру, все остальное двигается. То есть я могу делать все, что хочу: я могу кусок бумаги доклеить сбоку, покрасить его пастелью, никто и не заметит, что там шов. Мне нравится взаимодействие фона и персонажей, хотя мне ребята говорили: сделай на зеленке, а потом ты просто фон добавишь в After Effects. А у меня никакого кайфа не было, когда я не видела финальной картинки. И это такой мазохизм, потому что сделать одну картинку занимает тридцать минут. Ты должен минимум в день делать четыре секунды анимации, а ты делаешь одну секунду в день, еле-еле. Я думала «Зачем я это делаю?», но от анимации ты должен получать удовольствие, иначе зачем это все? И потом, если я вижу, что я не могу это все подвигать, я ищу выходы в анимации: могу придумать другое движение, чтобы упростить.

Процесс съемок фильма «LA PLONGEUSE». Автор фотографий с Юлией за работой - Juan Robert

Да-да, я помню, на меня произвело впечатление, что вы можете удлинить руку вместо того, чтобы сделать поворот.

Я просто поняла, что это будет проще, и всем будет все равно, потому что я не держу персонажей формой, я держу цветами. Вот эта пловчиха фиолетово-синяя, у нее в одном кадре тело такое вытянутое, а в следующем она будет более реалистична, у меня есть планы, где у нее лицо, а есть планы, где она очень условная. Но по цветам мы считываем, что это один и тот же персонаж, и это позволяет мне в анимации делать вообще все что я хочу. Я могу ее и трансформировать, могу и зафиксировать — это игра, мне интересно, насколько далеко я могу свободу пускать, чтобы люди не теряли персонажей. Я сейчас уже понимаю, что я заигралась с графикой прилично. Изображение — это здорово, но, иногда оно берет над тобой верх. Сейчас у меня другое отношение к кино, и в следующем фильме, я хочу все-таки больше пойти в сценарий.

Международный ежемесячный проект фильмов-циклов, к которому каждый месяц дают новую тему, а потом по всему миру устраивают общие показы участников

Какой был следующий фильм после диплома?

Я уже в апреле отправила заявку в проект En sortant de l'école / «На пороге школы» - это программа для выпускников, где делают для телевидения фильмы по стихам.

То есть, еще не закончив школу, да?

Конечно, уже начинаешь в начале года думать, что ты будешь делать после школы. Так, я думала, что я посмотрю стихи, если мне понравится что-то, я пойду. И вдруг мне попалось одно стихотворение, которое мне понравилось, и там такой белый стих, я потом текст чуть-чуть расковыряла, отправила заявку, и меня взяли.

Значит, вы отправляете заявку, продолжая делать свой фильм?

Да. Плюс нужно делать досье. У тебя квота в день четыре секунды, а ты тратишь допустим неделю на то, чтобы делать досье для новой заявки - нужно делать картинки, написать текст. Это не просто «Я хочу сделать фильм по стихам», ты делаешь файл pdf, ты делаешь обложку, у меня заняло неделю написать сценарий, ты должен описать графически, музыкально, как ты хочешь делать, как ты этот текст понимаешь. Они выбирают потом досье и зовут на собеседование. Я поехала в Париж на собеседование, после я встретилась со своим музыкантом уже говорить про музыку к диплому, это все было в одно и то же время. И все так делают, чтобы не остаться после школы на распутье. Заканчивая, я знала уже, что будет новый проект.

В проекте «На пороге школы» каждый год разные поэты. Какой в этом году?

Жан Тардье. Он достаточно мрачный поэт, меланхоличный. На самом деле, мне было тяжело с текстом, я хотела поискать хороший русский перевод, но не нашла. И не факт, что все, что я переводила для себя, это точно. Это была моя версия. Я работала со старой бумагой - продюсеры на всяких барахолках нашли и купили много старой бумаги, писем каких-то старых, двадцатых годов. У меня были тонны писем, я даже что-то читала, какие-то квитанции, расписки, тысяча девятьсот пятнадцатый год. Идея у меня была - город из бумаги. В стихотворении есть: «Вы хотите узнать правду? Весь город из бумаги», и я сделала затопленный город из этих писем. Техника, по сути, та же: пастель и бумага, где уже был написан текст. Дипломный фильм я закончила шестого июля, и все, первого августа мне уже надо было ехать в резиденцию в аббатство Фонтевро на месяц. Там все есть для работы, вас там кормят, вы живете там бесплатно, это такая резиденция, чтобы сделать сториборд, раскадровку, аниматик, сценарий…

А вы все поехали? Все, кто выиграл?

Все четырнадцать режиссеров там были. Нас четверо из Пудриера, и из других школ. Кто-то закончил давно (в течении трех лет после окончания ты можешь подавать на этот проект), кто-то только что, все с разным багажом, все классные. Мы вместе работали, потом переехали на студию, снятую специально для нас в Нанте, и шесть месяцев там делали кино. Мы очень сдружились, потом вместе поехали в Швецию отдыхать.

Эскизы к фильму по стихотворению Жана Тардье «19, rue de Nevers»

У вас уже есть заказ на сериал?

Нет, чтобы прийти к заказу, нужно доделать именно концепт. Я буду больше, как режиссер, а мой одногруппник бывший больше, как сценарист. Сейчас будем делать сериал в Toon Boom или Flash, то есть хочу абсолютно отойти от своей техники. Продюсер, который видел наш проект в школе, пока с нами не заключает контракт, потому что смысла нет, скорее он направляет. Во Франции продюсеры не берут много проектов, но у них должен быть один по сердцу. Продюсер во Франции – это реально человек, который заинтересован в хорошем продукте и продвижении, потому что основной бюджет он потом получит, деньги с дистрибуции. Вот, мне кажется, в России не хватает этого, нам нужна дистрибуция, чтобы люди смотрели кино. Я все равно же сравниваю. Я жила в Екатеринбурге, где очень много талантливых людей снимают анимацию, а зрители в Екатеринбурге об этом даже не знают, в кино их фильмы не показывают. Мне кажется, даже стимул у человека будет сделать хороший фильм, если он будет знать, что его увидят потом в кино. А во Франции после сериала, естественно я хочу писать сценарий на короткий метр, искать возможности.

Вы собираетесь искать все это во Франции? Не думаете о том, чтобы искать в России, например?

Нет, там больше возможностей. Это не только вопрос денег, это вопрос творческой жизни, которая меня питает, я общаюсь с таким количеством людей, я столько впитываю, а в России мне этого не хватало, мне кажется, что люди очень разобщенные. Екатеринбург оторван от Москвы, мало совместных мероприятий, мало кино делают. А во Франции, мне кажется, больше обмена идеями, я смотрю там гораздо больше кино анимационного, потому что я знаю людей, я учусь на их кино, и в творческом плане я там расту быстрее.

Эскизы и скетчи Юлии Войтовой

Вы свое профессиональное будущее связываете с Францией?

Да. Но я не хочу зарекаться. Когда я уезжала из России, не верила, что я во Франции останусь. Думала, что я вернусь. Мне было страшно. Я ехала за учебой, мне просто школа Пудриер казалась каким-то волшебным местом, как Хогвартс.

Она действительно оказалась Хогвартсом?

Да, это Хогвартс, это настоящий Хогвартс, само его здание — это бывшее здание пушечной фабрики, там сад… Там есть волшебство, и ощущение, что ты волшебником сам становишься. Я советую Пудриер всем, когда у меня люди спрашивают. У меня не было цели уехать во Францию и остаться там жить, я просто когда там пожила и поучилась, поняла, что глупо не воспользоваться возможностями, которых там много. Когда я приехала, мне было тяжело, потому что плохо говоришь, плохо понимаешь, как ребенок семилетний, все ведут себя с тобой как с умственно отсталым, а сейчас я говорю по-французски, я себя чувствую там более-менее комфортно и общаюсь с кучей людей замечательных, и хочу с ними работать. Я вижу проекты, на которые я мечтаю попасть даже как технический работник, в которых я хотела бы быть аниматором или художником или ассистентом, меня это не расстроит.

А вы художником себя чувствуете или нет? Чтобы, например, иллюстрации рисовать?

Нет, все-таки не сказать, что я хорошо рисую, я раньше думала, что надо очень хорошо рисовать, чтобы быть хорошим режиссером, но это не так. На самом деле, нужно просто понимать, какими средствами ты можешь донести историю, идею визуально. И чтобы это делать, не обязательно быть суперхудожником. У меня всегда был комплекс, что я плохо рисовала, надо мной смеялись преподаватели, когда я училась в Екатеринбурге. Это же русская школа, она такая бессмысленная и беспощадная, преподаватели считают, что чтобы ты начал лучше работать, тебя нужно максимально унизить. Я помню, были просмотры, где преподаватели просто смеялись над нашими работами, это считалось нормальным. Их так учили: тебя нужно втоптать, а ты должен восстать и против всего идти. Но люди ломаются и просто иногда не хочется делать ничего, потому что ты в себя не веришь. Я предпочитаю все-таки более мягкие методы, гуманизм, я людей не критикую. Если меня попросят, я могу сказать свое мнение, но я всегда предупреждаю, что это очень субъективно, что мое мнение не значит ничего, это одно из тысяч мнений. У меня такое отношение к кино в принципе, я стараюсь искать вещи, которые меня вдохновляют и питают, а к вещам, которые меня не вдохновляют, отношусь «Ну, здорово что есть, почему бы и нет». Даже если это плохое кино для меня, оно может быть отличным для кого-то.

Эскизы и скетчи Юлии Войтовой

И последнее. А у вас же осталась семья в Екатеринбурге, да?

Ой, у меня семья вообще разбросана. У меня родители живут в Ханты-Мансийском округе, в Екатеринбурге у меня только друзья, две бабушки у меня остались на Украине, и у меня еще муж, он живет вообще в Финляндии. То есть, я езжу в Финляндию, он ездит во Францию. Мы проводим выходные вместе в разных местах.

Ничего себе, семейная жизнь, а что он делает в Финляндии?

Так получилось, что у него там классная работа, а у меня классная работа во Франции, и мы пока так живем. У меня есть даже идея для фильма на эту тему.

Это накладно часто встречаться-то, живя так далеко друг от друга.

На самом деле, есть в этом и плюсы, и минусы. До переезда во Францию я не ездила никуда одна, у меня был страх в аэропорту… Моя жизнь поменялась, я поняла, что она всегда может еще раз еще поменяться. Муж уехал раньше меня. А потом я уехала во Францию, а потом он приезжал жить на полгода во Францию, нашел там стажировку, мы жили в доме вшестером с моими однокурсниками, потом он опять уехал, я к нему приезжала на лето, ну и получается, что почти три года происходит постоянное движение. У меня даже была идея для фильма именно на такую тему, про отношения. Но я думаю, что в принципе обо всем, что я переживаю, я и пытаюсь рассказать, то, что я делаю — это личный опыт. Есть темы, которые мне близки, это темы отношений, расстояний.

Да будет здорово, если вы сделаете его.

Я пытаюсь это развивать, но, естественно, никаких гарантий, что это будет хорошее кино. Я уже к этому более философски отношусь, у меня мозг перестроился после России, понимаю, что жизнь такая: что-то получается, что-то нет. Например фильм дипломный – я ни в коем случае не любуюсь им, там есть много мест, которые бы я уже так бы не сделала, - но я не хочу его переделывать, это уже пройденный этап. В любом случае, мне очень приятно ездить с ним, потому что ты двигаешься и смотришь на аудиторию, вот этот просто кайф.

Тем более, что профессия сидячая.

Кстати интересно, что многие аниматоры и режиссеры - путешественники, вот, например, Жозе Мигель, португальский режиссер, он сделал фильм на своих набросках - ушел на два месяца в Африку без телефона, без всего. Видимо, когда ты очень много сидишь, ты хочешь потом вырваться. И это здорово, во Франции есть волна такого образа жизни, который мне подходит. Может поэтому я хочу там остаться, потому что мне нравится их стиль жизни. Они много работают, но они любят отдыхать, путешествовать, смотреть мир и открывать.

Сколько вам лет?

Мне двадцать восемь. В России у меня, мне кажется, у меня представление о кино было достаточно ограниченным. Как у студентов, которые критичны к тому, чего не понимают.

Ну, потому что опыт был ограниченный, тут просто у вас опыта прибавилось.

И обстановка, и люди. В общем, я считаю, чтобы расти, нужно искать людей лучше себя, я стремлюсь к людям, которые меня максимально вдохновляют в работе и жизни. Поэтому да, я пока остаюсь во Франции.