Про победителей Суздальского фестиваля мне уже приходилось писать, но все же суздальский блог обойтись без них не может, пусть даже что-то будет повтором. В этом году я была в жюри, компания у нас подобралась очень хорошая: Леша Туркус, которого мы выбрали председателем, Валентас Ашкинис – режиссер и фестивальный продюсер из Литвы, художник Юрий Батанин и питерский композитор Марина Ланда. Мы ни разу всерьез не спорили и хотя вкусы, разумеется, различались, но в целом представление о том, что хорошо, а что плохо было общим, так что списком наград я не стыжусь. И совпадение с профессиональным рейтингом тоже показывает, что решение нашего жюри получилось адекватным, а про все остальное я могу и
тут рассказать.

Ехала я на фестиваль, уже имея своих фаворитов, которых видела раньше, и для меня все они заведомо претендовали на главный приз – «Митина любовь» Светы Филипповой, «Пять минут до моря» Наташи Мирзоян и «Лола живая картошка» Лени Шмелькова. Меня это заранее ужасно смущало, поскольку ясно было, что ставить их на разные ступеньки пьедестала как-то глупо, но с другой стороны, думала я, – все это игра и в конце концов важно увидеть лучших, а не цацки. К тому же было подозрение, что фаворитов окажется еще больше – ожидался новый фильм Дины Великовской, о котором много говорили заранее, поскольку он был сделан в инновационной технологии рисования в объеме 3D ручкой, то есть как бы объединял любимую Динину кукольную технологию и рисованную анимацию, которой она тоже занималась. Так все и вышло.

Вообще, надо сказать, в этом году в программе фестиваля фавориты были настолько очевидны, что споров о них не было, зато следующих за ними просто хороших фильмов было не так много, как хотелось бы. И тем, кто потом будет судить о фестивале этого года по призерам, ситуация будет казаться куда благополучнее, чем она была в реальности – конкурс был полон слабых фильмов, которых было бы лучше и вовсе не показывать. Впрочем, в этом году было так много претензий к селекции, что про это надо бы рассказать отдельно. И не сейчас.

В результате Гран-при мы отдали фильму «Узы» Дины Великовской и, не потому, что он был лучше других наших фаворитов, а потому, что среди лучших фильмов для многих из нас он стал самым свежим и острым впечатлением. Вообще меня совершенно поражает, как Дина строит свое кино из своей жизни, каждый раз находя новый язык для того, чтобы рассказать нам о том, что с ней происходит. И это, на мой взгляд, говорит не только о возможности художника преодолеть свою человеческую закрытость через искусство, но и том, как идет прорабатывание в процессе съемки собственных жизненных трудностей – очень важная вещь, в частности, для док анимации, которая меня интересует. В фильме «Узы» у девушки, уезжавшей от своих пожилых родителей, связь с ними была настолько материальной, что чем дальше от них героиня оказывалась, тем больше вытягивалась нить, распуская родной дом и самих близких, словно вязание. Технология рисования 3D смотрелась в этом сюжете так органично, будто была создана для него – сквозное рисование одной линией давало истории быстроту и воздух, в то же время эта линия была материальной нитью. Финал фильма был на удивление легким и радостным – это было освобождение, родные отпускали друг друга. И, помня тревогу и мучительность предыдущего Дининого фильма «Кукушка», мы не могли не понять, что и Дина сейчас находится на каком-то новом, более свободном и счастливом этапе своей жизни.

В профессиональном рейтинге «Узы» получили второе место, а первое место с огромным отрывом (278 голосов против 199) досталось фильму Наташи Мирзоян «Пять минут до моря», о котором я уже сто раз писала – чудесному, веселому и немного печальному, полному фантазии и наблюдательности, о детстве и старости, о том, как относительно движется время и о том, как утекает жизнь, но никогда не прекращается – все в одном маленьком эпизоде на южном пляже. В общем, картине с легким дыханием, что огромная редкость и ценность. Кроме лидерства в рейтинге, которое дает звание президента фестиваля на год, «Пять минут до моря» получил престижный спецприз жюри и Приз мэтров имени Александра Татарского «за анимацию трепетную как жизнь», который вручали Норштейн и Хржановский. Фильм Наташи в последнее время абсолютный чемпион зрительской любви (и по части мировых фестивалей, мне кажется, он тоже выходит на роль главного российского хита этого года). И мне кажется, что в ряду ее картин это прямо вертикальный взлет, хоть Наташа и раньше была хорошим режиссером. Вместе с режиссерским рывком мы видим и принципиально новое качество Мирзоян, как художника (в социальных сетях многие из нас в последнее время следят за ее рисунками, которые становятся все выразительнее), и все это, я считаю, напрямую связано с маленькой Марикой, дочерью Наташи, ставшей ее музой и открывшей в матери дремавшие возможности. И вот этот взгляд художника, который постоянно имеет в виду ребенка, будто глядя ее глазами и так же, как она, ощущая томительность времени и чудеса обыденной жизни – очень много дал новому фильму.

Фильм Лени Шмелькова «Лола живая картошка», который тоже очень люблю и о котором не раз писала – также связан с родительством. Он посвящен дочери, Марта же озвучивала главную героиню, ей же принадлежит название (вернее, как рассказывает Леня «она так назвала свой ресторан, в который мы с ней играли, как в фильме. А я подумал, что это классное название для фильма и только потом, через полгода примерно, придумал всю эту историю под это название»). Он соединяет в фильме детский взгляд героини со взглядом отца, эта двойственность очень чувствуется: с одной стороны фантазии, бурная реакция на происходящее и вообще строптивый характер девочки, с другой - взгляд взрослого, который смотрит на нее со стороны и чувствует печаль уходящего времени, расставания с играми, домом и ранним детством. Фильм, в котором много смешного (иначе у Лени и не бывает), полон меланхолии, которая задает его задумчивый ритм. На обсуждении фильма мастерами в программе Суздальского фестиваля, Константин Бронзит, склонный к энергичному ритму, даже сказал, что для него все было как-то медленно, не надо ли поджать? На что Леня ответил, что в какой-то момент тоже засомневался не будет ли казаться длинно и сократил. А потом пошел погулять, вернулся, пересмотрел и оказалось, что именно этих секунд не хватает. И все восстановил. «В конце концов, - сказал Леня, - я подумал, что если даже кому-то будет скучно, мне это по барабану, я же делаю свой фильм и в нем – мой ритм». Игорь Ковалев, впрочем, назвал фильм шедевром. А «Лола» кроме приза жюри за лучший короткометражный фильм получила третье место зрительского рейтинга и приз гильдии киноведов и кинокритиков.

Ну и, продолжая тему дочери-музы, а также чтобы напомнить, что на самом деле Леня Шмельков – один из наших главных авторов смешного кино, не могу здесь не поместить совсем недавно выложенный в сеть полминутный фильм-дуракавалянье про Супер Ниндзя Помидора, о котором Леня написал так: «Дочка сказала, что хватит ерундой заниматься и самое время, наконец, стать нормальными миллионерами. Начали с того, что вместе придумали модный сериал про Супер Ниндзя Помидора, но пока нас хватило только на тизер». Если бы в сериальной программе и правда было бы такое кино – было бы здорово.

Четвертый общий фестивальный фаворит, о котором я тоже не раз писала – фильм «Митина любовь» Светланы Филипповой по Борису Шергину – прекрасный, с невероятным летящим ритмом и вихревыми композициями, полный неожиданной для Светы, тяготеющей к трагическому кино, светлой радости и любви. Энергия этого фильма даже вдохновило жюри на формулировку к диплому: «за страстность режиссерского решения». Продолжая тему влияния жизни на кино, хочу сказать, что так изменившееся настроение в фильме Филипповой, наверняка тоже что-то сообщает о новом этапе ее жизни, впрочем, не знаю, что именно, так что не буду на этой теме спекулировать. Мне очень жаль, что Свете не хватило приза, а достался только диплом в короткометражной номинации, но это не умаляет нашей любви. Я беспокоюсь только за международную судьбу этой картины, поскольку она заслуживает многого, а у фильмов, где много текста (да еще такого необычного, трудного для перевода, как у Шергина), фестивальная судьба всегда сложнее, чем у картин без диалогов. К тому же у «Митиной любви», как всегда в Светиных фильмах, довольно сложное изображение и стремительный ритм, за которым трудно успеть, если еще читать субтитры. В общем, я надеюсь, что все это не станет проблемой для фестивалей и наград.

Второй диплом в категории «короткометражный фильм» достался Светлане Андриановой за фильм «Три сестры», снятый на Союзмультфильме c формулировкой «за изысканное художественное решение». И действительно, кино по мотивам черногорской легенды о трех сестрах, полюбивших одного и того же сердцееда-моряка и состарившихся в ожидании его из плаванья, получилось невероятно эффектным по изображению. Фольклорные мотивы тут соединялись и с ироничной графической манеры Светы, и со стилем хорватского художника Нено Микулича, вдохновившего ее. Андрианова попыталась воспроизвести в фильме даже образ деревянных скульптур Микулича – она снимала фильм в технике пластилиновой перекладки, но раскрашивала пластилин поверху, что делало картинку похожей на деревянные барельефы. Кино получилось довольно сдержанным, как и сама немногословная легенда, многие говорили, что в фильме им не хватило деталей и перипетий взаимоотношений, то есть собственно, авторской трактовки этого текста. Но так бывает в печальной народной песне, рассказывающей нам только главное: «ты меня соблазнил и уехал, а я всю жизнь ждала, да так и умерла». Кстати, дом с тремя окошками, тот самый, о котором сложена легенда «Дом трех сестер», до сих пор есть в городе Прчань в Черногории, точь-в-точь домик из фильма, его фотографии можно найти в сети. Как я знаю, Света и после фестиваля продолжает фильм доделывать, и настоящий дом в финале, как и некоторые новые детали в следующей версии фильма еще появятся.

Надо сказать, у Светы в Суздале было два фильма. Второй – «Счастливый билет» студии «Пчела», про нашедшего себе хозяев бездомного щенка, – почему-то стоял в информационной программе. Кино не великое, но трогательное, бесхитростное и милое, с очаровательной нарядной андриановской графикой, так что отчего его не взяли в конкурс, при том, что штучного детского кино становится все меньше, – ума не приложу.

Приз за лучший фильм для детей получила «Оранжевая песня», которую снял Алексей Алексеев в цикле «Мультипелки» студии «Аэроплан». Это очень симпатично придуманный цикл, где переснимаются старые песенки и экранизируются новые, в этом году на фестивале их было целых четыре. И, конечно, Леша, со своей врожденной музыкальностью и лаконичным абсурдистским юмором, в этом жанре всегда особенно хорош (вспомните в этом цикле уморительную «Песенку про лето», где наши звери знакомили гостей из южного полушария со своим летом). В этот раз Леша переместил рисующую девочку вместе с недоверчивым дядей в каменный век, добавив смешных деталей вроде драпающего мамонта.

Кроме Лешиного фильма в программе из «Мультипелок» был еще один хит - «33 коровы» Дмитрия Высоцкого, с героем-котенком, как будто пришедшим из его же сериала «Три кота» и всеми 33-мя танцующими коровами.

И две новые песни Георгия Васильева: кукольно-тряпочная «Ниточка» Наташи Грофпель, где материалом были наташины любимые лоскутки и девочка вместе с героем-катушкой побеждала злодейских существ, которые делают дырки (типа моли, наверное). В этом случае Наташе с песней не слишком повезло – она оказалась ну очень медлительная, прямо засыпающая, но сама техника у нее всегда выглядит обаятельно. (Вот тут есть небольшой отрывок из лекции, где показан процесс https://www.instagram.com

Зато в информационной программе были развеселые рок-н-ролльные «Очки», снятые Константином Голубковым (опять неясно почему его засунули в информацию, поскольку кино получилось хорошее и очень смешное), где героем был старый подслеповатый рокер.

Диплом в категории «лучший фильм для детей» с формулировкой «за поэзию в работе синоптиков» достался фильму «Сколько весит облако?» Нины Бисяриной, как всегда у нее снятый на екатеринбургской студии «Снега». Кино это явно не было задумано, как детское, но, на мой взгляд, отлично подходит для детской программы. В нем скучный синоптик, измеряющий облака, вдруг сбит с толку играющим с ним странным облаком с заячьими ушами. И это заставляет зануду посмотреть в небо, где облака плывут, как целый зоопарк. По-моему, этот фильм можно считать детским вариантом «Остановки», в которой тоже речь шла о том, что нужно остановиться для того, чтобы увидеть красоту вокруг себя.

А второй диплом в категории «Лучший фильм для детей» с формулировкой «за парадоксальность и остроумие» дали фильму «Кто такой Кракозябрик?» Алексея Игнатова, который последние три года исправно снимает картины на странной студии «ВГИК-Дебют» и остается ее лучшим приобретением. В прошлом году все обратили внимание на его фильм «Ежик, который совсем не ежик» с довольно неожиданным сюжетом про ежика-поэта и смешными диалогами. В этом году Игнатов снял фильм с весьма скромным дизайном про выброшенные вещи, устраивающие концерт, чтобы из сообщества брошенных не выгнали без конца стучащий барабан. И в нем самым удачным опять был абсурдный и смешной текст, мгновенно разошедшийся на цитаты.

На этом приостановлюсь рассказывать про лауреатов (о студентах, дебютантах, и прикладной анимации – в следующий раз) и расскажу про другие фильмы основной короткометражной программы, которые стоят внимания.

Новый музыкальный фильм Анастасии Мелиховой, который она сняла прошлым летом в датской резиденции (она рассказывала об этом в нашем интервью) – «Вечность», хорошее полуабстрактное кино, дающее ощущение глубины космоса. Уже после фестиваля Настя выложила его в сеть целиком:

Фильм Саши Свирского «Девственный ветер» продолжает его арт-исследования о скрещивании человека с машиной, которыми Саша занимается в своих картинах уже давно. Причем, в этот раз его фильм действительно был снят как эксперимент в рамках проекта БиоАртЛаб для Нижегородского университета, где на выставке были соединены научные экспонаты и работы художников. У Саши в экспозиции был диптих из фильмов «Модульный человек» и «Девственный ветер», посвященных человеку будущего: его телу с заменяемыми частями, скрещиванию человека с машиной и животным. Вот этот фильм целиком:

Новый анимационный джем по стишкам-пирожкам питерской команды в этот раз был посвящен любви и назывался «Деканимирон», как всегда его основными вдохновителями были Андрей Бахурин и Иван Максимов, пригласивший в проект многих своих учеников. Оба они сделали обрамляющие сюжеты: Андрей в духе своих кровавых страшилок, а Ваня – лирический. Но лучший сюжет, на мой взгляд, оказался у впервые участвовавшей в джеме Наташи Мирзоян «Я замечаю постоянно…» о человеке, о котором заботится невидимка.

У Максимова был в программе и свой авторский фильм «Одинокий монстр выходит к людям» в его фирменной черно-белой манере с густыми фонами и простыми смешными персонажами, совершающими какие-то загадочно-бессмысленные действия. Тоскующий в одиночестве многорукий монстр выходил из своей пещеры и куда-то долго шел по ее переходам, не интересуясь окружающими мелкими монстрами (фильм-шествие в одну сторону – с давних времен главный ход бессюжетных фильмов Максимова). Но оказывается, что выходит он не столько к людям, сколько к танцующим зайчикам, которые так ему нравятся, что он сам готов надеть костюм зайца, чтобы те его приняли за своего.

Не могу не сказать еще про два фильма, которые не состоялись так, как могли бы, хотя многое обещали. Во-первых, «Петер-баас» Анастасии Жакулиной – фильм-жизнеописание молодого Петра, о том, как царь поехал в Европу и там стал настоящим мастером. Кино, видимо, Союзмультфильмом было задумано, как юбилейное, поэтому и в качестве сценария Насте предложили обычный «датский» прямолинейный образовательный сюжет. Но очаровательный остроумный дизайн, который она придумала – со смешным неуклюже длинноногим Петром, шагающим, будто на ходулях, как и прелестная техника, соединяющая эту графику с сыпучей анимацией и дающая очень красивую негладкую фактуру, давали возможностей намного больше, чем предполагала скучная история из учебника. И оттого ты все время ждал, что сюжет вдруг выкинет какой-нибудь веселый фокус и огорчался оттого, что этого не происходило.

Другая история с фильмом Розы Гиматдиновой «Месяц ясный», снятом по сказке Степана Писахова «Месяц с небесного чердака». Роза, видимо, любит сочную северную прозу Писахова, ее прошлый фильм, «Белы медведи», тоже был по его сказкам, с той же забавной графикой и кажется даже тем же мужичком-героем. В этот раз, как рассказывала Роза, она планировала снова снимать рисованное кино на Союзмультфильме, но каким-то невероятным образом вдруг оказалась с своим проектом на киностудии Горького, где «совершенно другие условия», то есть, как я понимаю, очень маленькое финансирование. А значит перед режиссером стояла задача, чтобы анимации было мало, поскольку это дорого, и пришлось звать на подмогу своих студентов, готовых работать за интерес. В результате Роза сделала фильм с использованием «предметов с чердака» – каких-то деревяшек, вязаных салфеток, старых чугунных сковородок, угольных утюгов и пр., в которые она вписывала фрагментами свою анимацию. В результате сам рассказ почти пропал (впрочем, у текста Писахова собственная живописность такая, что он неизбежно спорит с нагруженным изображением), но было столько придумано остроумных ходов и так красиво и театрально были сняты все эти старые вещи, что мне, например, очень захотелось, чтобы Роза сняла предметный фильм со всей этой красотой.

Еще два авторских фильма, вошедших в престижную десятку профессионального рейтинга, хоть и не получившие призов, – это, во-первых, «Шахматы» прекрасного пластилинщика Алексея Почивалова, тоже снятые на Союзмультфильме. История про войну пластилиновых белых и черных на шахматном поле имела огромные возможности для гэгов – фигуры сминались, пачкали друг друга и др., но в целом все это было вполне предсказуемо, как и вообще шахматы, как метафора военных действий. Живое в эту историю вносил микросюжет про любовь черной королевы с белым солдатом-пешкой (на титрах у них уже был ребеночек).

А во-вторых, «Товарищ со звезд» Андрея Соколова, снятый на студии Горького – заковыристый сюжет про чекиста ранних советских лет, поймавшего неведомо откуда взявшегося инопланетянина, похожего на большую зеленую черепаху. Секретов в этом фильме особенных нет, но Андрей всегда умел внятно рассказывать истории, так что его фильмы имеют много поклонников.

Из не детского авторского кино, пожалуй, упомяну еще одно – «Парамузыку», Евгения Стрелкова, входящую в его иронический цикл картин о поволжских городах в духе «псевдокраеведения» и связанный с нижегородским музейным проектом «Ниже Нижнего». В фильмах цикла, которые не раз участвовали в Суздальском фестивале, единообразный дизайн в духе газет рубежа 19-20-х веков, серьезный тон, пародирующий образовательные фильмы, а сюжеты смешивают реальные события и героев столетней давности с насмешливыми и дикими измышлениями.

Ну и несколько слов о детских фильмах в программе. Вот подтверждение того, что авторского, штучного детского кино было в этом году совсем мало: в сущности, кроме того, что я упомянула, можно говорить только о двух картинах. Во-первых, о «Лентяйке Василисе», снятой Мариной Карповой со своей белорусской командой на Союзмультфильме. Марина – настоящий профи, борозды не испортит, сняла очень узнаваемую историю о капризной девочке по мотивам итальянской сказки «Ленивая Бручолина». Честно сказать, эта маленькая вредная манипуляторша особой симпатии не вызывает, а сочувствуешь только ее бедной бабушке, взволнованно следящей из-за деревьев, не одумается ли капризница, не желающая идти домой ножками.

И во-вторых, «Лекарство от послушности» Татьяны Киселевой по мотивам сказки Ксении Драгунской. У этого фильма, выпущенного студией ШАР, была длинная история, деньги на него собирали краудфандингом. Фильм в результате получился по-своему милый, но несколько старомодный, без остроты и яркости.

Было в программе Суздаля еще несколько детских картин, но уж совсем неярких. Лучшая из них – скромная «Сплюшка» Руслана Синкевича (Союзмультфильм) о сове, которой днем все мешают спать, зато уж она мешает всем ночью. Но вообще проблемы в детских фильмах встают в полный рост уже на этапе сценария и не по части каких-то сложных драматургических построений, а в самом элементарном. Примеров масса, но не хочется вязнуть в перечислениях, вроде того, что, если история прямо называется «Как у дикого зверя появилось имя», хотелось бы к концу узнать, какое.

На этом все, о студенческом, дебютном, прикладном и немного о коммерческом – в следующий раз.